Роль Конституционного Суда Российской Федерации в определении парадигмы современного правопонимания. Статьи по предмету Конституционное право России

Вернуться к списку статей по юриспруденции

РОЛЬ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ОПРЕДЕЛЕНИИ ПАРАДИГМЫ СОВРЕМЕННОГО ПРАВОПОНИМАНИЯ

С.В. НАРУТТО

Предъявляемые к законодательству требования о четкости и однозначности, отсутствии двусмысленностей и пробелов направлены на правовую защищенность человека, его уверенность в безопасности, а также гармоничную деятельность органов власти и ограничение их произвола. К сожалению, проблема правовой определенности законодательства существует всегда, и в условиях нестабильности законов, зачастую их концептуальной непродуманности, невыверенности с наукой, приводящих к отсутствию ясного смысла правовых норм и адекватного механизма их реализации, понимание законов правоприменителями становится неединообразным и неконституционным. Как верно отмечал академик О.Е. Кутафин, "практика перекраивания и извращения на любом уровне законов... порождает бюрократизм, безответственность, а порой и коррупцию, существенно тормозит общественно полезные начинания" <1>.
--------------------------------
<1> Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М.: Норма, 2008. С. 151 - 152.

Правовая определенность законодательства непосредственно связана с правовым государством, конституционным принципом верховенства права. По мнению Европейского суда по правам человека, одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности <2>. Закон во всяком случае должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной четкостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия <3>. В одном из дел Конституционный Суд РФ указал, что дефекты закона могут приводить в процессе правоприменения к нарушениям конституционных прав и свобод, поэтому может быть признана неконституционной практика применения такого закона <4>.
--------------------------------
<2> См., напр.: Постановление Европейского суда по правам человека от 28 октября 1999 г. по делу "Брумареску (Brumarescu) против Румынии" (жалоба N 28342/95) // Избранные постановления 1999 - 2001 гг. и комментарии / Под ред. Ю.Ю. Берестнева и А.О. Ковтуна. М., 2002.
<3> См.: Постановления Европейского суда по правам человека от 26 апреля 1979 г. по делу "Санди Таймс" (Sunday Times) против Соединенного Королевства", от 28 марта 2000 г. по делу "Барановский (Baranowski) против Польши", от 31 июля 2000 г. по делу "Йечюс (Jecius) против Литвы", от 28 октября 2003 г. по делу "Ракевич против России", от 24 мая 2007 г. по делу "Игнатов против России", от 24 мая 2007 г. по делу "Владимир Соловьев против России").
<4> См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 1995 г. N 3-П.

Для законодателя требование определенности правовых норм - это одновременно важная цель и показатель качества, эффективности законотворческой деятельности <5>. Определенность правовой нормы позволяет обеспечить максимально полное и точное соответствие выраженных в акте нормативных предписаний мысли создателя права. Благодаря определенности нормативных актов обеспечиваются устойчивость и стабильность, равновесие и гармония реализуемых на их основе правоотношений, и в этом проявляется социальная ценность права.
--------------------------------
<5> См.: Бондарь Н.С. Правовая определенность - универсальный принцип конституционного нормоконтроля (практика Конституционного Суда Российской Федерации) // Конституционное и муниципальное право. 2011. N 10. С. 4 - 10.

Игнорирование принципа правовой определенности влечет лексико-терминологическую неоднозначность законодательства как развитой информационной системы, становится причиной различного решения одинаковых юридических случаев, т.е. вносит разнобой и путаницу, неравенство в социальный порядок. Постоянное наращивание общего количества актов и их бесконечные изменения расширяют диапазон возможностей неоднозначных и несогласованных юридических конструкций. В практике нередко встречаются недостаточно технически проработанные нормативные правовые акты, содержащие неточные и расплывчатые предписания, противоречия и пробелы <6>. Это связано с неоправданной поспешностью разработки новых актов, пренебрежительным отношением к юридической технике. По статистике около 40% обращений граждан в Конституционный Суд РФ касаются пробелов в нормативно-правовом регулировании по вопросам организации судебной власти, гражданского права и процесса, уголовного права и процесса <7>. Понятно, что на практике эти пробелы в той или иной степени восполняются правоприменителем, естественно, исходя из его правопонимания, что зачастую влечет принятие судами различных, противоположных решений при рассмотрении однородных дел.
--------------------------------
<6> См. об этом: Пробелы и дефекты в конституционном праве и пути их устранения: Материалы международной научной конференции / Под ред. проф. С.А. Авакьяна. М., 2008.
<7> Об этом см.: Митюков М.А. Исполнение актов Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации // Российская юстиция. 2001. N 6.

Конечно, идеально совершенного законодательства, адекватного и охватывающего необходимые для регулирования общественные отношения, не существует и существовать не может. Поэтому большое значение придается правоприменительной, в первую очередь судебной, практике, взаимодействующей с доктринами и идеями, выработанными наукой. В.В. Лазарев, подчеркивая возрастающую роль судов в понимании права, пишет: "Суд уже не только субъект толкования закона, не только правоприменитель или субъект разрешения конфликтных отношений, он вносит свои инновации, он творец права. Выражаясь более абстрактно, можно обосновывать роль суда не только в качестве гаранта существующей правовой системы, но и в качестве института, властно гармонизирующего эту систему" <8>.
--------------------------------
<8> См.: Лазарев В.В. Место и роль суда в правовой системе // Журнал российского права. 2014. N 10. С. 18.

Особое значение для осмысления и понимания права имеет практика Конституционного Суда РФ. Конституционное правосудие традиционно позиционируется как один из сущностных элементов правового государства, поскольку оно направлено на обеспечение принципов верховенства и прямого действия Конституции, уважения прав и свобод человека и гражданина, взаимной ответственности государства и личности, разделения властей, соответствия внутригосударственного законодательства общепризнанным принципам и нормам международного права. Конституционное правосудие в России - сравнительно молодой государственный институт. Конституционный Суд РФ с начала своей деятельности стал признавать неконституционными нормы, не отвечающие критерию правовой определенности, включая пробельность <9>, нередко ссылаясь при этом на правовые позиции Европейского суда по правам человека <10>.
--------------------------------
<9> Так, в Постановлении от 25 апреля 1995 г. N 3-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что положение ч. 1 ст. 54 ЖК РФ о праве нанимателя на вселение других граждан в занимаемое им жилое помещение "в установленном порядке" носит бланкетный характер. "Неопределенность его юридического содержания, - по мнению Суда, - не позволяет ответить на вопрос, какой орган и каким актом должен устанавливать этот порядок, и порождает произвольное понимание того, что он означает по своему существу. Отсутствие указания на вид нормативного акта, который должен "устанавливать порядок" вселения в жилое помещение, позволяет законодательным и исполнительным органам государственной власти различных субъектов Российской Федерации устанавливать его по собственному усмотрению, что может привести к нарушению конституционного права граждан на жилище и произвольному лишению их жилища".
<10> См., напр.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 г. N 8-П.

Формальная определенность, ясность, точность и недвусмысленность нормы препятствуют ее произвольному толкованию и применению в угоду чьим-либо интересам и тем самым обеспечивают реализацию принципа формального равенства (применения равной меры ко всем субъектам права), а также являются необходимой гарантией обеспечения эффективной защиты от произвольных преследования, осуждения и наказания <11>. И наоборот, неясная норма не дает полного представления о правах и обязанностях граждан, полномочиях органов власти, приводит к спорам и ошибкам, административному произволу. Особо важна четкость формулировки для норм, регулирующих вопросы ответственности граждан. Конституционный Суд РФ неоднократно оценивал как неконституционную ситуацию с неточностью, неясностью и неопределенностью закона, отмечая, что они "порождают возможность неоднозначного истолкования и, следовательно, произвольного применения его норм - в противоречие конституционным принципам, из которых вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования; в противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан" <12>.
--------------------------------
<11> См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 г. N 8-П.
<12> См.: Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 1999 г. N 11-П, от 27 мая 2003 г. N 9-П, от 27 мая 2008 г. N 8-П.

Необходимо отметить, что практика Конституционного Суда РФ довольно часто демонстрирует широкое и демократичное правопонимание, например, в отношении рассмотрения по обращениям граждан не только законов, но и подзаконных актов федерального уровня, заменяющих, по существу, законодательные нормы. Это касается подзаконных нормативных правовых актов государственных органов советского периода <13>, нормативных актов Правительства РФ в случае, если федеральный закон напрямую обязывает Правительство РФ урегулировать своим актом тот или иной вопрос, не получивший содержательной регламентации в данном законе <14>, постановления Государственной Думы об амнистии <15>. Однако в отношении проверки по жалобам граждан конституционности актов Правительства Конституционный Суд признал их допустимость только при условии, что правовое регулирование Правительства непосредственно обусловлено предписаниями закона. Трудно понять логику Конституционного Суда, не распространившего допустимость жалобы и на такие акты Правительства, затрагивающие конституционные права граждан, которые конкретизируют довольно общую норму закона, из которой невозможно понять, мог ли вообще исполнительный орган на уровне подзаконного акта регулировать те или иные отношения. Нередко в федеральных законах можно встретить фразу о том, что по данному предмету регулирования действует не только соответствующий закон, но и "издаваемые в соответствии с ним иные нормативные правовые акты Российской Федерации" <16>. Следовательно, законодатель не исключает делегированного регулирования отношений в данной сфере, причем не только на уровне Правительства РФ, но и на уровне иных федеральных органов исполнительной власти вне зависимости от того, будет ли в этом случае регулирование осуществлено самим Правительством или будет отдано на усмотрение других органов, т.н. "переделегирование". Таким образом, приходится констатировать недостаточность политической воли Конституционного Суда для дальнейшей демократизации института конституционной жалобы. Вполне логично предоставить право гражданам обжаловать в Конституционный Суд указы Президента РФ, издаваемые "по вопросам, требующим законодательного решения", "впредь до принятия соответствующего закона", т.е., по существу, вместо федерального закона, затрагивающего основные права и свободы человека и гражданина.
--------------------------------
<13> См., напр.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 марта 2006 г. N 16-О.
<14> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 января 2004 г. N 1-П.
<15> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июля 2001 г. N 11-П.
<16> Например, в ст. 13 Федерального закона "О беженцах", посвященной выдворению (депортации) лица, утратившего временное убежище, данное лицо "депортируется за пределы территории России в соответствии с настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и нормативными правовыми актами Российской Федерации, и международными договорами Российской Федерации".

В российском конституционном судопроизводстве, как и в судопроизводствах ряда зарубежных стран (например, в Австрии, Германии, Испании, Швейцарии), сложилась демократичная практика рассмотрения жалоб не только граждан Российской Федерации, но и иностранных граждан, лиц без гражданства, а также объединений граждан, как некоммерческих, так и коммерческих, обладающих статусом юридического лица и не обладающих данным статусом. В 2002 г. Конституционный Суд РФ, фактически пересмотрев свою прежнюю позицию, признал право муниципальных образований, понимаемых им как "территориальные объединения граждан", в лице органов местного самоуправления или непосредственно населения обращаться с жалобой в Конституционный Суд <17>.
--------------------------------
<17> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2002 г. N 7-П.

В конституционном судопроизводстве разрешаются дела, требующие глубоких знаний научной доктрины, связанной с правопониманием, толкованием. И особые мнения судей Конституционного Суда РФ зачастую демонстрируют их нестандартное мышление, творческий подход к пониманию правовых проблем. Особое мнение "нередко является глубоким социально-правовым исследованием судьи КС РФ, излагается в доступной форме, с использованием ярких речевых оборотов, и является весьма интересным для любителей правовой эстетики" <18>. Более того, иногда изложенные в них аргументы выглядят более убедительными по сравнению с доводами Конституционного Суда. Как сказал адвокат А.В. Иванов, "нет ничего интересней в постановлениях Конституционного Суда РФ, чем особые мнения судей КС РФ" <19>.
--------------------------------
<18> URL: http://pravo124.ru/2016/04/11/%.
<19> URL: https://pravorub.ru/articles/66875.html.

Так, в 2004 г., когда из избирательного закона была исключена возможность проголосовать "против всех", при рассмотрении этого вопроса Конституционным Судом судья А.Л. Кононов в особом мнении указал, что в "позиции КС подспудно звучит возникшая при обсуждении решения оценка голосования "против всех" как деструктивного отрицания, анархистского протеста и т.п. порицаемого поведения избирателей. Кроме сомнительности подобных утверждений с политической или моральной точек зрения, они представляются совершенно недопустимыми в сфере права, поскольку абсолютно противоречат конституционно закрепленной свободе волеизъявления выбора и выражения собственного мнения, которые неразрывно связаны с избирательным правом. Государство и законодатель не должны контролировать, а тем более оценивать или осуждать мотивы, которыми руководствуется субъект, осуществляя свое право выбора" <20>. В 2015 г. графа "против всех" в избирательных бюллетенях возвратилась в закон, но только в отношении муниципальных выборов. По мнению законодателей, возвращение графы позволяет адекватно реагировать на протестные настроения в стране, а также дает возможность оценить отношение избирателей к какой-либо партии или кандидату. Это действительно так и касается все уровней выборов.
--------------------------------
<20> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2004 г. N 17-П.

Нередко особые мнения с ярким нестандартным подходом к пониманию права высказывает судья Конституционного Суда РФ К.В. Арановский. Например, он не согласился с решением Суда в части вывода о неконституционности ст. 159.4 УК РФ "Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности", приводя аргументы против усиления уголовной ответственности за "предпринимательское" мошенничество <21>. Судья А.Н. Кокотов в особом мнении изложил яркие убедительные доводы в отношении неконституционности установления законом субъекта РФ для конкретных муниципальных образований единственного и безальтернативного варианта избрания главы муниципального образования и его места в структуре органов местного самоуправления, ограничивающего конституционное право населения самостоятельно определять структуру органов местного самоуправления <22>.
--------------------------------
<21> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2014 г. N 32-П.
<22> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 1 декабря 2015 г. N 30-П.

В конституционном судопроизводстве участвуют юристы высокого уровня профессионализма, и каждый из них по-своему понимает правовую действительность. Как отметил в своем особом мнении по этому же делу о полномочиях регионов в установлении модели формирования органов местного самоуправления судья Н.С. Бондарь, "решение Конституционного Суда Российской Федерации всегда является определенным компромиссом по итогам обсуждения, сопоставления несовпадающих позиций, включая равную со всеми другими позицию судьи-докладчика".
В конституционном судопроизводстве особое значение имеет толкование норм с целью уяснения воли конституционного законодателя, выявления подлинного (истинного) смысла интерпретируемых нормативных суждений. Эта интеллектуальная работа, осуществляемая судьями, другими правоприменителями, направлена на познание замысла идей, предложений законодателя, выраженных в текстуальной форме <23>. Необходимость толкования законодательного материала обусловлена потребностями точного понимания содержания их норм, выявления их истинного смысла с целью правильного соотнесения с ним реальной юридической практики, а также оценки степени корреляции с положениями Конституции. Эффективность реализации положений Конституции РФ и законов зависит от правильного уяснения их смысла и содержания. Ошибочная интерпретация текста закона может привести к негативным последствиям: конфликтам между органами власти, нарушениям прав человека, невыполнению обязательств и др.
--------------------------------
<23> См.: Колесников Е.В., Степанова Ю.В. Толкование конституционных норм Конституционным Судом России: некоторые вопросы теории // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. N 4. С. 14 - 19.

Выявление смысла норм направлено на поиск истины. В конституционном судопроизводстве познаются, как правило, не факты, а правовая материя, исследуется подлинное, действительное ее содержание, и достижением истины является подтверждение или опровержение конституционности оспариваемого акта. При этом отвергаются мнимые, иллюзорные представления о содержании оспариваемой нормы <24>. Этот процесс, безусловно, труден и в определенной мере субъективен. И вывод может оказаться фикцией. Иначе как объяснить изменение позиции Конституционного Суда, изменение с точностью до наоборот законодательства, которое ранее им признавалось конституционным?
--------------------------------
<24> См.: Нарутто С.В., Несмеянова С.Э., Шугрина Е.С. Конституционный судебный процесс: Учебник для магистров. М.: Норма, 2014. С. 147.

По мнению судьи Конституционного Суда РФ Г.А. Жилина, конечная цель судебного процесса, непосредственно вытекающая из требований Конституции РФ, не поиск истины, а защита прав и свобод <25>. Однако истинно то, что соответствует Конституции РФ и отвечает представлениям о справедливости. Разве может быть истинной правовая норма, не защищающая, а нарушающая права человека права и потому противоречащая Конституции РФ?! Поиск истины направлен на устранение неопределенности в понимании содержания правовой нормы, ее смысла с точки зрения соответствия Конституции РФ, провозглашенным в ее преамбуле целям, а также закрепленным в 1-ой главе основам конституционного строя. Т.Г. Морщакова, критикуя методику понимания советского права с ориентиром прежде всего на буквальное толкование норм, обращает внимание на важность учета целей закона, а также общих принципов права и надзаконных ценностей <26>, очевидно, имея в виду идеалы естественного права и общепризнанные принципы международного права.
--------------------------------
<25> См.: Жилин Г.А. О проблемах современного гражданского процесса // Закон. 2007. N 11. С. 5.
<26> См.: Морщакова Т.Г. Верховенство права и конституционные основы единообразия судебного правоприменения // Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М.: Статут, 2009. С. 298.

Еще более проблематичен в условиях многообразия правопонимания вопрос об истинности норм самой Конституции. При разрешении дел о толковании Конституции РФ цель познания заключается в уяснении истинного смысла ее норм, который вкладывался при ее принятии, как пишут ученые, в "разъяснении и уяснении воли конституционного законодателя, выявлении подлинного (истинного) смысла интерпретируемых нормативных суждений" <27>, а также раскрытии неочевидного, скрытого смысла ее содержания, что позволяет приспосабливать Конституцию к изменяющимся условиям и новым политическим и социально-экономическим реалиям без изменения конституционного текста <28>. Представляется, что истинный смысл норм Конституции РФ такой, который отвечает критериям справедливости, целесообразности, полезности, прогрессивности.
--------------------------------
<27> Колесников Е.В., Степанова Ю.В. Указ. соч.
<28> См.: Кряжков В.А., Лазарев Л.В. Конституционная юстиция в Российской Федерации. М., 1998. С. 311.

С проблемой правопонимания Конституционный Суд РФ сталкивается при конкуренции норм, причина которой кроется не только в качестве законов. Какими критериями руководствуется Суд, отдавая предпочтение той или иной норме? Так, Конституционный Суд неоднократно занимался поиском компромисса при коллизии между правом на свободные выборы, с одной стороны, и свободой слова и выражения мнений - с другой <29>.
--------------------------------
<29> См., напр.: Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 2006 г. N 7-П, от 14 ноября 2005 г. N 10-П.

В деле "об амнистии", выявив конкуренцию конституционных ценностей, Суд указал законодателю на необходимость взвешивать конкурирующие конституционные ценности и, исходя из обеспечения их баланса, не допускать, чтобы права других лиц и являющиеся необходимым условием их реализации законность, правопорядок и общественная безопасность были поставлены под угрозу нарушения <30>.
--------------------------------
<30> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2003 г. N 157-О.

В следующем деле Конституционный Суд столкнулся с конкуренцией права на охрану здоровья граждан, с одной стороны, и правом на проживание совместно с семьей и свободой передвижения - с другой. Заявитель, гражданин Украины, инфицированный ВИЧ-инфекцией, обжаловал возможность его депортации из России. В решении по данному делу Суд указал, что федеральный "...законодатель, исходя из конституционно значимых целей и с учетом конституционно защищаемых ценностей, основой которых является право на охрану государством здоровья граждан, может ограничить федеральным законом право на временное проживание в Российской Федерации иностранных граждан (а значит, и гражданина Украины Х.), инфицированных ВИЧ-инфекцией. При наличии коллизии между равно защищаемыми конституционно значимыми ценностями правоохранительные органы и суды при решении вопроса о временном проживании лица, имеющего заболевание, вызванное вирусом иммунодефицита человека, на территории Российской Федерации вправе учитывать фактические обстоятельства конкретного дела, исходя из гуманитарных соображений <31>.
--------------------------------
<31> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 12 мая 2006 г. N 155-О.

Еще одно дело иллюстрирует конкуренцию в рамках права на жизнь и личную неприкосновенность. В Конституционный Суд была направлена жалоба на положение Федерального закона "О борьбе с терроризмом", согласно которому "при ведении переговоров с террористами в качестве условия прекращения ими террористической акции не должны рассматриваться вопросы о выдаче террористам каких бы то ни было лиц, передаче им оружия и иных средств и предметов, применение которых может создать угрозу жизни и здоровью людей, а также вопрос о выполнении политических требований террористов. Заявители полагали, что статья Закона препятствует сохранению жизни заложников. Однако Конституционный Суд принял во внимание и то, что право на жизнь и личную неприкосновенность имеют и другие люди, не являющиеся заложниками, указав, что "положение п. 2 ст. 14 Федерального закона "О борьбе с терроризмом" направлено на предотвращение террористической угрозы, а соответственно, на обеспечение безопасности личности и сохранение жизни людей, т.е. согласуется с конституционно значимыми целями и не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителей. Баланс конституционных ценностей при принятии решения о переговорах не может быть выявлен лишь правовыми средствами <32>.
--------------------------------
<32> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2009 г. N 137-О-О.

Конституционный Суд, сталкиваясь с проблемой конкуренции основных прав сторон правоотношений, указывает на необходимость достижения конституционного баланса их интересов. В своей деятельности Конституционный Суд ориентируется на разумное равновесие основных прав человека и иных конституционных ценностей. Следует отметить, что поиск оптимального баланса между равно защищаемыми основными правами и иными конституционно значимыми ценностями не всегда прост и однозначен, и аргументация судебного решения воспринимается убедительно и единодушно.
О влиянии правопонимания на судебную практику свидетельствуют примеры конкуренции правовых позиций Конституционного Суда РФ. Так, Конституционный Суд РФ сначала отказывал в принятии жалоб на неконституционность запрета на приватизацию жилых помещений в коммунальных квартирах, объясняя отказ тем, что не был, в частности, законодательно решен вопрос о правовом статусе мест общего пользования в приватизированных квартирах. И устранение из законодательства нормы Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" привело бы к возникновению пробелов в законодательном регулировании, которые могли бы повлечь еще большие ограничения и нарушения прав граждан в процессе приватизации <33>. Через 3 года Конституционный Суд признал норму Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" в части, ограничивающей приватизацию жилых помещений в коммунальных квартирах государственного и муниципального жилищного фонда социального использования, не соответствующей Конституции РФ, мотивируя свой вывод тем, что в настоящее время состояние экономики, недостаток финансовых средств на социальные нужды не дают оснований рассчитывать на ликвидацию в обозримом будущем коммунальных квартир как вида жилищного фонда социального использования <34>.
--------------------------------
<33> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июня 1995 г. N 32-О.
<34> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 3 ноября 1998 г. N 25-П.

Конституционный Суд РФ изменил свою позицию в отношении размера неустойки, взыскиваемой за просрочку возврата займов. Ранее поддерживаемый им принцип защиты должника от злоупотребления со стороны кредиторов Суд заменил на защиту кредитора, указав, что суды не вправе снижать неустойку за просрочку по своему усмотрению. Это возможно лишь при наличии такого волеизъявления со стороны ответчика и предоставлении им доказательств несоразмерности размера неустойки. В обоснование этой позиции Конституционный Суд сослался на аналогичный подход Верховного Суда РФ, которому он следовал с 2012 г. <35>.
--------------------------------
<35> См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 2015 г. N 6-О.

В другом примере Конституционный Суд сначала признал недопустимыми неденежные формы расчетов с поставщиками в целях применения вычетов по акцизам, а потом указал на возможность иных, помимо денежных, форм расчетов в целях применения вычетов по налогу на добавленную стоимость <36>.
--------------------------------
<36> См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 февраля 2001 г. N 3-П; Определение от 7 июня 2011 г. N 805-О-О.

Представляется, что изменение позиции Конституционного Суда связано с переоценкой им изменившихся условий реальной жизни. Конечно, желательно, чтобы Суд следовал ранее принятым решениям, и, как в свое время отмечал Н.М. Коркунов, "нужны весьма серьезные и веские основания, чтобы склонить суд к изменению установившейся в нем практики <37>.
--------------------------------
<37> См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1907. С. 298.

Отход от ранее принятых правовых позиций существует в законодательстве и практике Конституционных судов зарубежных стран. Так, он предусмотрен в § 16 Закона о Федеральном Конституционном суде Германии и в § 48 его Регламента <38>.
--------------------------------
<38> См. об этом: Кажлаев С.А. Судебное усмотрение в деятельности Конституционного Суда РФ. М.: Норма, 2003. С. 59.

Европейский суд по правам человека по вопросу следования ранее принятым позициям указал, что будет исходить из ранее принятых решений по "неоспоримым соображениям", например, "для обеспечения того, чтобы толкование Конвенции отражало общественные изменения и продолжало соответствовать требованиям сегодняшнего дня" <39>. Таким образом, непременным условием следования ранее принятым решениям являются только "неоспоримые соображения", которые могут толковаться весьма произвольно по усмотрению ЕСПЧ. В решениях ЕСПЧ также отмечалось, что, хотя Европейский суд и не связан формально своими предыдущими решениями, в интересах правовой определенности, прогнозируемости и равенства всех перед законом он не должен без разумных и убедительных оснований отступать от ранее вынесенных прецедентов <40>. На практике ЕСПЧ нередко пересматривает ранее сформулированные правовые позиции и создает новые, если для этого есть убедительные основания (например, чтобы толкование Конвенции отражало изменения в обществе и соответствовало реалиям сегодняшнего дня) <41>.
--------------------------------
<39> Вильдхабер Л. Роль и значение прецедента в деятельности ЕСПЧ // Право и политика. 2001. N 8. С. 102.
<40> См., напр.: Постановления Европейского суда по правам человека от 27 сентября 1990 г. по делу "Косей против Соединенного Королевства" (Cossey v. the United Kingdom), § 35; от 18 января 2001 г. по делу "Чепмен против Соединенного Королевства" (Chapman v. the United Kingdom), § 70.
<41> См. об этом: Аверьянов К.Ю. Правовые позиции Европейского суда по правам человека: проблема определения сущностных характеристик // Вестник Международного института экономики и права. 2011. N 2 (3).

Проблемы правопонимания наглядно проявляются в коллизиях правовых позиций Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда РФ. Как правило, позиции этих судов совпадают. Конституционный Суд РФ отметил, что, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения ЕСПЧ в той части, в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права <42>. Конституционный Суд РФ также тесно сотрудничает с органами конституционного контроля зарубежных стран, позиции которых обогащают отечественное правопонимание. Как отметил Председатель Конституционного Суда РФ, "всеобъемлющий учет международного опыта предохраняет от губительной изоляции, позволяет принимать решения в контексте всего общеевропейского конституционного контроля" <43>.
--------------------------------
<42> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 г. N 2-П.
<43> Предварительные итоги деятельности Конституционного Суда РФ на пороге 15-летия: Интернет-интервью с В.Д. Зорькиным, Председателем Конституционного Суда РФ. URL: http://www.consultant.ru/law/interview/zorkin.html.

Вместе с тем, начиная с дела К. Маркина, рассмотренного в Конституционном Суде РФ и Европейском суде <44>, стали проявляться коллизии правопонимания при толковании положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении права мужчин-военнослужащих на отпуск по уходу за ребенком до достижения им трех лет. Коллизии судебных позиций проявились и в делах о "гей-пропаганде" <45>, о возможности осужденных участвовать в выборах <46>. Конституционный Суд РФ, определяя место, которое занимают решения ЕСПЧ в российском механизме правового регулирования, указал, что Европейский суд является субсидиарным по своему характеру межгосударственным судебным органом по разрешению конкретных дел и к его компетенции не относится осуществление нормоконтроля, т.е. проверка внутригосударственного законодательства на предмет его соответствия Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Решения этих органов не имеют ни инстанционной, ни содержательной взаимозависимости. В случае же возможных расхождений в позициях Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека необходимо обращение к соответствующим процессуальным механизмам преодоления такого рода коллизий. В случае если в постановлении ЕСПЧ неправомерно - с конституционно-правовой точки зрения - затрагиваются принципы и нормы Конституции Российской Федерации, Россия может в порядке исключения отступить от выполнения возлагаемых на нее обязательств, когда такое отступление является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих принципов и норм Конституции РФ <47>. Европейскому суду недопустимо навязывать государству те правила человеческого общежития, которые разрушают конституционные ценности, представления членов общества этого государства о социальной, общественной справедливости. Конституция представляет собой не только юридический документ, но в то же время политический и мировоззренческий акт. Конституция имеет определенную идейную значимость, выступая средством духовного воздействия, обеспечения ценностных духовно-мировоззренческих ориентиров. В ней отражаются господствующее в данном обществе правовое мировоззрение, достигнутый уровень правосознания и правовой культуры, воплощаются духовно-нравственные ориентиры и установки, с учетом которых государство, обладая суверенной свободой усмотрения, закрепляет сложившиеся и устоявшиеся в обществе представления. Европейскому суду необходимо учитывать социокультурный, этический контекст в конкретных странах, который важен при анализе содержания оспариваемых прав, а также соблюдать баланс при оценке национальных конституционных традиций и собственной судебной доктрины, демонстрирующей уважение особенностей конституционно-правового опыта государств. Представления о справедливости, существующие в том или ином обществе, несмотря на процессы глобализации, могут существенно различаться, не сводятся к полностью совпадающим универсалиям. Это в особенности касается представлений о семье, браке, о гендерных отличиях, религиозных предпочтениях, о воспитании детей (именно по данным категориям дел возникает больше всего противоречий). Отсюда и те проблемы, которые обнаруживаются при попытках ЕСПЧ распространить фактическую юрисдикцию своих интерпретаций Конвенции на страны и регионы, в которых массовые традиционные моральные предпочтения далеки от предлагаемых ЕСПЧ толкований Конвенции <48>.
--------------------------------
<44> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 2009 г. N 187-О-О; Постановление Европейского суда по правам человека от 22 марта 2012 г. по делу "Константин Маркин (Konstantin Markin) против Российской Федерации".
<45> Постановление Европейского суда по правам человека от 21 октября 2010 г. по делу "Алексеев (Alekseyev) против Российской Федерации"; Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2014 г. N 24-П.
<46> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2004 г. N 177-О; Постановление Европейского суда по правам человека от 4 июля 2013 г. по делу "Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladkov) против Российской Федерации".
<47> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2015 г. N 21-П.
<48> Зорькин В.Д. Россия и Страсбург. Проблемы реализации Конвенции о правах человека. URL: http://www.rg.ru/2015/10/21/zorkin.html.

Таким образом, современное правопонимание в конституционной юстиции многогранно, отражает философские, нравственные, идеологические аспекты различных научных школ, интересы разных социальных сил и в большей мере демонстрирует стремление к интегративному правопониманию <49>, учитывающему прогрессивное направление правовой мысли.
--------------------------------
<49> См. об этом: Иванец Г.И., Червонюк В.И. Право как нормативное выражение согласованных интересов (социогуманитарная концепция права). М., 2005; Лапаева В.В. Социология права. М., 2004; Марченко М.К. Проблемы правопонимания в связи с исследованием источников права // Проблемы теории права и государства, истории политико-правовой мысли. Алматы, 2005; Немытина М.В. Проблемы современного правопонимания // Современные методы исследования в правоведении / Под ред. К.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов: СЮИ МВД России, 2007.

Литература

1. Аверьянов К.Ю. Правовые позиции Европейского суда по правам человека: проблема определения сущностных характеристик // Вестник Международного института экономики и права. 2011. N 2 (3).
2. Бондарь Н.С. Правовая определенность - универсальный принцип конституционного нормоконтроля (практика Конституционного Суда РФ) // Конституционное и муниципальное право. 2011. N 10. С. 4 - 10.
3. Вильдхабер Л. Роль и значение прецедента в деятельности ЕСПЧ // Право и политика. 2001. N 8.
4. Жилин Г.А. О проблемах современного гражданского процесса // Закон. 2007. N 11. С. 5.
5. Избранные постановления 1999 - 2001 гг. и комментарии / Под ред. Ю.Ю. Берестнева и А.О. Ковтуна. М., 2002.
6. Кажлаев С.А. Судебное усмотрение в деятельности Конституционного Суда РФ. М.: Норма, 2003.
7. Колесников Е.В. Толкование конституционных норм Конституционным Судом России: некоторые вопросы теории / Е.В. Колесников, Ю.В. Степанова // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. N 4. С. 14 - 19.
8. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1907.
9. Кряжков В.А. Конституционная юстиция в Российской Федерации / В.А. Кряжков, Л.В. Лазарев. М., 1998.
10. Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М.: Норма, 2008.
11. Лазарев В.В. Место и роль суда в правовой системе // Журнал российского права. 2014. N 10.
12. Митюков М.А. Исполнение актов Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации // Российская юстиция. 2001. N 6.
13. Морщакова Т.Г. Верховенство права и конституционные основы единообразия судебного правоприменения // Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М.: Статут, 2009.
14. Нарутто С.В. Конституционный судебный процесс: Учебник для магистров / С.В. Нарутто, С.Э. Несмеянова, Е.С. Шугрина. М.: Норма, 2014.
15. Пробелы и дефекты в конституционном праве и пути их устранения: Материалы международной научной конференции / Под ред. проф. С.А. Авакьяна. М., 2008.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Конституционное право России, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.