Интервью с членом Президиума Ассоциации юристов России, Полномочным представителем Правительства РФ в Конституционном Суде РФ, Верховном Суде РФ и Высшем Арбитражном Суде РФ М.Ю. Барщевским. Статьи по предмету Правоохранительные органы Российской Федерации

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ИНТЕРВЬЮ С ЧЛЕНОМ ПРЕЗИДИУМА АССОЦИАЦИИ ЮРИСТОВ РОССИИ, ПОЛНОМОЧНЫМ ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ПРАВИТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ВЕРХОВНОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ВЫСШЕМ АРБИТРАЖНОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ М.Ю. БАРЩЕВСКИМ

- Михаил Юрьевич, 13 января на заседании Госсовета по противодействию коррупции Президент подчеркнул, что участие институтов гражданского общества во всех антикоррупционных мероприятиях должно быть более широким. Как Вы видите роль АЮР как института гражданского общества в этом процессе? (Ассоциация фигурирует в Указе Президента по противодействию коррупции.)
- В руководящих органах Ассоциации, похоже, возобладала точка зрения, что мы - лишь экспертная организация, которая высказывает свое компетентное мнение по тому или иному вопросу, поднятому по просьбе Президента или премьера, либо самостоятельно, когда дело касается корпоративных интересов. Например, Закон "О полиции" обсуждали по просьбе Президента, вопрос о юридическом образовании подняли сами. И как экспертное сообщество мы сработали очень хорошо и чрезвычайно полезно. Например, на февральском Президиуме мы в пух и прах раскритиковали чрезвычайно плохо подготовленный проект Закона об образовании. Но аналитика - это только 5% решения проблемы, в остальные 95% - мы не вмешиваемся. Мне кажется, что Ассоциация юристов России должна больше исполнять роль креативщика, а не эксперта. Мы могли бы оказывать более активное влияние на общественно-политическую жизнь страны, самостоятельно инициируя обсуждение значимых вопросов общественно-политической жизни.
За последние два года базовый законодательный фундамент для борьбы с коррупцией создан, но борьба с ней в разных сегментах имеет свою специфику. Например, методы борьбы с коррупцией в суде и здравоохранении будут существенно различаться. И здесь Ассоциация юристов России могла бы высказывать конкретные предложения и Комиссии, и правоохранительным структурам, и конкретно Президенту. Кстати говоря, когда мы говорим о коррупции, мы все время подразумеваем взяточничество. На самом деле, с моей точки зрения, именно для судебной системы взяточничество не так характерно, как иные формы проявления коррупции: телефонное право, кумовство, административный ресурс. И это особенно опасно, поскольку плохо выявляемо или наполовину легализовано. Мне кажется, как раз в этом вопросе Ассоциация юристов могла бы предложить Президенту и парламенту набор технических мер, необходимых для законодательного закрепления, чтобы можно было эффективнее бороться с этим злом.
В свое время существовал Московский юридический клуб, который я регулярно посещал. Раз в месяц проходило заседание, на котором шла очень оживленная дискуссия по тем или иным вопросам. Мнение клуба никого не интересовало, но там было интересно. С АЮР сложилась обратная ситуация. Мнением АЮР очень интересуются и Президент, и общественность, но компетентные дискуссии и продуктивные решения случаются пока еще не часто.

- Михаил Юрьевич, как, по Вашему мнению, можно достичь в обществе ощущения нетерпимости к коррупции? Если СМИ, допустим, каждый день будут рассказывать о коррупционных фактах, это заставит общество меняться?
- Информационная составляющая чрезвычайно важна. Конечно, нельзя рассчитывать на сиюминутный эффект. Не будет такого, что сегодня мы заснули в стране, где коррупция считается явлением нормальным, массовым, а завтра проснулись - и все коррупционеры шарахаются. Но вода камень точит. И я считаю, что промывка мозгов, в хорошем смысле этого слова, - это один из важнейших инструментов борьбы с коррупцией. Президент об этом много говорит, но, с моей точки зрения, СМИ достаточно мало делают. С другой стороны, правоохранительные органы дают им не слишком обильную пищу для этого. Об арестах коррупционеров, увольнениях с должности людей за злоупотребления надо писать почаще. Еще больше нужно писать о тех случаях, когда люди отказываются от получения взятки. Правда, за последний год достаточно большие подвижки в массовом сознании произошли. Практически еженедельно мы узнаем из СМИ о каком-нибудь громком аресте. Только недавно арестовали генерал-лейтенанта МВД, а уже сообщают об аресте мэра Братска. У тех, кто получает взятки, вольно или невольно возникает ощущение, что это опасно. При этом мы ничего не слышим про аресты взяткодателей, поэтому ни у кого не возникает ощущения, что давать взятки тоже опасно.

- Коррупция в нашей стране - это уже привычка? Как Вы сформулируете понятие "коррупция" для нашей страны?
- Всем известно, что на Земле не может быть вакуума, только в космосе. Также и в общественной жизни. Когда была разрушена советская система управления страной и ее экономикой, а новая еще не заработала, первыми, кто попробовал установить правила игры, стали бандиты. В 90-е годы, чтобы исполнить судебное решение, нужно было обращаться не к судебным приставам, а к "браткам", которые за 50% стоимости вопроса исполняли судебное решение. Позднее весь этот бандитский беспредел и начинающийся развал страны был приостановлен Путиным, который сумел выстроить вертикаль власти должным образом. Сегодня никто к бандитам уже не обращается. Но вертикаль власти подразумевает наделение чиновников какими-нибудь полномочиями, которые дают их обладателям реальную и достаточно большую власть над людьми. А обратной стороной этой медали является коррупция. Потому что, если у чиновника появляется большая власть, он ею может воспользоваться и для своего обогащения. Следующей фазой нормального развития общества, через которую прошли все цивилизованные страны, становится взращивание демократических институтов и установление правил игры, обязательных для всех. В такой ситуации чиновник теряет власть, поскольку им утрачиваются возможности получения чиновничьей ренты. Телефонное право уходит, потому что, звони - не звони, есть закон. И административный ресурс не срабатывает, потому что себе дороже выполнить чью-то волю под угрозой потери работы и, возможно, свободы. Коррупция объективно и неизбежно будет потихоньку сходить на нет за счет развития гражданского общества и демократических институтов. Кроме того, процесс сворачивания коррупции ускоряют своевременные и координированные действия власти.
В то же время, как ни странно, решение проблем коррупции лежит совершенно в другой плоскости - политической. Помимо того что делается, нам в обязательном порядке необходима реальная оппозиция и настоящая политическая конкуренция. Тогда, проиграв выборы, находящаяся в оппозиции партия будет с прожектором следить за чиновниками партии победившей, чтобы их подловить и опозорить. А подловить и опозорить проще всего на взятках. К тому же наличие двух равно конкурирующих сил, как это происходит в США, Англии, Франции или любой другой цивилизованной стране, автоматически подразумевает наличие двух лагерей независимых СМИ, которые в борьбе с коррупцией имеют колоссальное значение.
И наконец, потенциальная возможность сменяемости партий обеспечивает независимое, а стало быть, не коррупционное функционирование судебной системы. А как только мы получаем некоррумпированную судебную систему, мы автоматически получаем снижение коррупции во всех других сферах. Потому что, если перед нами есть выбор - дать взятку или добиться справедливости в суде, любой нормальный человек предпочтет пойти в суд, а не расстаться со своими деньгами. Хуже, когда такой альтернативы в виде независимой, пользующейся доверием судебной системы нет. Тогда проще давать взятки. А если взятки дают, кто-то их принимает. Так возникает порочный круг.

- В таком случае коррупция какой ветви власти имеет наиболее тяжелые последствия для общества?
- В краткосрочной перспективе наиболее заметные и ощущаемые последствия представляет коррупция исполнительной власти. В долгосрочной перспективе - законодательной власти, потому что качество законов ощутимо и долговременно влияет на состояние коррупции. А с точки зрения влияния коррупции одной ветви власти на другие - судебная. Суд является вершиной юридической пирамиды, поэтому именно с него надо начинать борьбу с таким криминальным явлением, как коррупция. С исполнительной власти начать нереально. Хотя бы из-за количества работающих в ней людей. Победа над коррупцией в законодательной ветви власти не принесет быстрого эффекта. В судебной власти занято гораздо меньше народа. Она наиболее прозрачна. Легче всего контролируема. Поэтому начать с судебной власти проще всего и намного эффективнее. Именно здоровая судебная власть способна реально бороться с коррупцией, в противном случае она ее только подстегивает.

- Кратный штраф как санкция будет более эффективен, чем лишение свободы?
- Сегодня в условиях России - да. Я не говорю, что это универсальный метод для всех стран мира. Хотя даже в такой законопослушной стране, как США, и сроки, и штрафы присуждаются просто огромные. Но с отсидками в России, где около трети населения прошло через тюрьмы и лагеря и оказалось носителями уголовной субкультуры, надо заканчивать любой ценой. Потому что распространение тюремной субкультуры едва ли не опасней, чем коррупции. Поэтому я считаю, что на сегодняшнем этапе сажать надо не того, кого можно посадить, а того, кого нельзя не посадить.
И еще, в силу нашей ментальности мы почему-то всегда полагаем, что в тюрьму не попадем - "как-нибудь проскочим". А когда речь заходит о штрафе, мы почему-то так не думаем. У нас в голове сложилось, что штраф - это реально, а тюрьма - абстрактно. Поэтому я, например, считаю, что за корыстное преступление самое жесткое наказание - корыстный ответ. Просто так будет эффективнее.

- Спасибо, Михаил Юрьевич!

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Правоохранительные органы Российской Федерации, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.